А.Лазаревич отвечает на вопросы читателей

Дата: 6 декабря 2005 г.

От: Александра Северина

Здравствуйте!

Прочитал Вашу книгу "Советия". Книга для меня совершенно удивительная и потрясающая. Удивительна она тем, что я никак не ожидал найти где-то человека настолько близкого мне по взглядам.

Люди, называющие себя советскими патриотами, есть, но почти все они - сталинисты, сторонники диктатуры и многие из них - русские националисты.

Есть коммунитарии, пытающиеся создать левую субкультуру, коммуны, кооперативы, выступающие за взаимопомощь, но как правило это - анархисты и к СССР они относятся резко отрицательно. Кроме того, как правило это - гуманитарии и романтика научно-технического прогресса у них отсутствует.

Есть и в КПРФовском окружении отдельные личности, выступающие с похожими планами, но все это мыслится не более как "подсобное хозяйство" при партии, причем сталинизм и национализм остаются в неприкосновенности.

Есть всякие странные типы, выступающие с различными научно-техническими утопиями, некоторые из них используют и советскую символику, но почему-то они тоже ненавидят свободу и мечтают о полчищах рабов, работающих на осуществление их планов.

И вот впервые я встретил такое сочетание идей:

Советский патриотизм
Свобода
Равенство
Научно-технический прогресс
Взаимопомощь

Поэтому огромное спасибо Вам за эту книгу!

Хотя аргументация этих идей часто кажется мне слабой до наивности.

Например, не могу согласиться с тем, что православие - неотъемлемая часть русской культуры, и всякий русский атеист - на самом деле советский. А, например, заместитель директора крупной фирмы, член партии СПС, русский, атеист - он что, советский по-Вашему?

Не стал бы я и преувеличивать непригодность русской национальной культуры для прогресса. Да, проблемы такие были, но сейчас они благополучно решаются. Россия интегрируется в западную культуру, а православие, поскольку не захотело реформироваться, медленно сходит со сцены. Я даже готов согласиться с тем, что какой-то тормозящий эффект существует и сейчас. И очень может быть, что именно он мешает устроить "русское экономическое чудо" по аналогии с японским. Но вряд ли это можно доказать... Точнее, единственный способ, каким это можно доказать - устроить "советское чудо".

Апокалиптические картины жестокой олигархии, выросшей из монополярной западной культуры, тоже не очень убедительны. Да опасность такая есть, но она не так уж фатальна. И если опасность действительно существует, то более разумно бороться с ней изнутри, как это делают антиглобалисты. Это ведь еще неизвестно, удастся ли нам возродить советскую цивилизацию, а антиглобалистское движение уже существует.

Но я думаю, что возрождение советской цивилизации особой аргументации и не требует. Вполне достаточно того, что мы, советяне, есть, мы хотим остаться сами собой и хотим жить по-своему. А там поглядим - надеюсь, что наш образ жизни и еще кому приглянется.

Насчет коллективизма и индивидуализма. Очевидно, мы под коллективизмом понимаем разные вещи. Я никогда не считал коллективизмом подчинение руководителю. Для меня коллективное принятие решений - неотъемлемая черта коллективизма. Да, коллективно принятые решения тоже могут ущемлять свободу личности. Но все-таки я отношусь к ним совершенно иначе.

Еще, продолжая тему коллективизма, Вы пишете, что не видите смысла быть вместе, только для того, чтобы быть вместе. Как можно понять из других высказываний, Вы видите смысл жизни в научном познании. Но был бы для Вас смысл в познании, если бы Вы были единственным разумным существом во Вселенной, и ни с кем не могли поделиться своими открытиями? Наверное - нет, но это я тоже считаю признаком коллективизма.

Что касается практических рекомендаций, то я бы посоветовал омолодить образ советской общины. И рассчитывать не столько на передачу советских традиций от отцов к детям через семейное воспитание и школы, сколько на то, что молодежь присоединится к советскому движению из чувства протеста. НБП и АКМ у нас, антиглобалисты на Западе молодежную субкультуру успешно используют.

Надо и нам. Хотя, конечно, мы должны делать это во многом иначе.

С уважением, Александр Владимирович Северин

Ответ:

Здравствуйте!

>А, например, заместитель директора крупной фирмы, член партии СПС, русский, атеист - он что, советский по-Вашему?

Если я верно понял Вашу мысль, Вы хотите сказать что: а) "заместитель директора крупной фирмы, член партии СПС, русский" заведомо является мерзавцем, и б) среди русских могут быть негодяи и предатели, а среди советских - никогда. Если это так, то я не согласен с Вами по обоим пунктам.

По пункту а): Мы должны исходить из презумпции невиновности. А может быть, человек искренне считает, что способствует возрождению России, созданию рабочих мест, и росту благосостояния населения? А может быть он вообще как Штирлиц, решил разваливать систему изнутри, откуда мы знаем?

По пункту б): Предположим, для целей нашего рассуждения, что некий конкретный "заместитель директора крупной фирмы, член партии СПС" действительно является редкостной сволочью. Вы что же думаете, что он не может принадлежать к советской нации? Что есть на свете такие избранные нации, среди которых не может быть "паршивых овец? Извините, это попахивает шовинизмом. В любом народе есть свои праведники и свои злодеи. Принадлежность к какому-либо народу не может служить автоматическим "знаком качества". Национальная принадлежность - это не членство в какой-либо политической партии, из которой могут выгнать за поведение не совместимое с уставом. Если этот член СПС действительно атеист, то я очень сомневаюсь, что до Перестройки он был истовым христианином. Скорее всего он продукт советской системы атеистического воспитания.

И, отвечая на Ваш вопрос, я вынужден сказать: увы! "заместитель директора крупной фирмы, член партии СПС, атеист" скорее всего является продуктом советской цивилизации, как бы нам не ни хотелось отказаться от ответственности за этот "продукт". Это продукт наших ошибок, и если мы их не признаем, то будем обречены повторять их вновь и вновь.

Правда, вопрос о национальной принадлежности "русского атеиста" осложняется тем обстоятельством, что сам он считает себя русским. Здесь следует сделать небольшое замечание относительно национальной самоидентификации. Принято считать, что человек обычно сам способен определить, к какой культуре он принадлежит, и если человеку, выросшему в СССР и воспитанному советской средней школой, вдруг почему-то вздумалось объявить себя культурным наследником, скажем, древних ацтеков или российских дворян позапрошлого века, то, наверное, ему самому виднее. Но мне все же кажется, что принцип национальной самоидентификации не применим к случаю молодых, только-только нарождающихся наций, когда многие еще не осознали, что новая нация уже родилась, и по традиции продолжают причислять себя к древним народам. В особенности в ситуации, когда людям каждый день говорят по телевизору, что их народа нет, и никогда не было.

Теперь по поводу действительно важного вопроса, по поводу коллективизма. Читая отклики на "Советию" в различных форумах, я имел возможность убедиться, что отношение к вопросу о коллективизме является как бы лакмусовой бумажкой, проявляющей, о каком именно из двух возможных вариантов коммунизма мечтает высказывающийся: традиционалистский "золотой век" или либеральное "светлое будущее". При этом первое, что бросается в глаза в высказываниях традиционалистов-коллективистов, это их полная неспособность выйти за рамки мышления в тоталитарных понятиях. Когда я в "Советии" пишу о том, что богатое общество сможет позволить себе допустить такое явление как индивидуализм, они воспринимают это как призыв к введению поголовного, тотального индивидуализма. Они не понимают самого принципа свободы как богатства возможностей, из которых может выбирать индивидуум. В действительно свободном обществе индивидуализм - это только одна из возможностей, и коллективизм - это тоже только одна из возможностей, и индивидуум может осуществлять выбор из этих возможностей исходя из своих природных склонностей. То есть, если Вам нравиться жить в некоем "муравейном братстве" - пожалуйста, объединитесь вместе с себе подобными и живите себе в своем муравейнике. Единственное, чего вы не сможете больше делать (в отличие от тех времен, когда коллективизм провозглашался священным идеологическим принципом, обязательным для исполнения для всех поголовно) - это заставлять быть коллективистами тех, у кого к этому нет никакой склонности.

Все люди разные. Существует, в конце концов, такая вещь как аутизм, когда человек в силу врожденных физических особенностей строения своего мозга не способен к установлению социальных контактов и общению, но при этом зачастую может обладать высокоразвитыми способностями к техническому творчеству. На другом конце шкалы - люди, которые физически не способны жить без общения с себе подобными. Большинство людей располагаются где-то ближе к середине этой шкалы - кто-то чуть ближе к тому концу, где располагаются нелюдимы-аутисты, кто-то чуть ближе к патологическим "общественникам". Как человек, находящийся чуть ближе к "аутистическому" концу шкалы, могу засвидетельствовать, что жизнь в Советском Союзе была для меня настоящей пыткой, и именно из-за обязанности принимать участие в разного рода коллективных мероприятиях. Мне потом стоило больших усилий забыть свои личные обиды и взглянуть на советскую историю с объективной точки зрения. И я не думаю, что это не нравилось только мне одному. Сделав коллективизм принудительным, советская власть нажила себе множество ненужных врагов, которых она вполне могла бы позволить себе не наживать - в поздний период развития СССР принудительный характер коллективизма был скорее пережитком прошлого, чем насущной необходимостью, мерой без которой страна не могла бы выжить. Между прочим, как показывают исследования некоторых психологов, в среднем чем выше у человека способность к общению, тем хуже у него обстоят дела со способностями к техническому творчеству, и наоборот, за хорошие технические способности приходится платить плохими способностями к общению. То есть, принудительный коллективизм отчуждал от советской власти самую яркую и критически важную часть технической интеллигенции.

Но те, кто любил играть в эти игры, об этом не думали. Они были любителями общения, и их, естественно, интересовало другое. Как только люди собираются вместе, вне зависимости от того, как мы назовем такое собрание - стадом, стаей или коллективом - неизбежно автоматически запускаются в действие доставшиеся нам по наследству от обезьян законы обезьяньей стаи. А главный закон стаи - стая должна иметь вожака. Путем насильственного загона людей в коллектив создаются вакансии для желающих стать вожаками, лидерами, вождями. Коллективизм, возведенный в ранг идеологического принципа, служит идеологическим оправданием властолюбцев.

А теперь взгляните на дело с другой стороны и задайте себе вопрос: а чем, собственно говоря, плохо отшельничество, с которым так решительно борется коллективизм? Практика отшельничества существовала испокон веков, и вроде бы помогала отшельникам "возвыситься духом", то есть, попросту говоря, посредством выхода из стада выйти из-под власти обезьяньих инстинктов, стать чуть-чуть меньше животным, и чуть-чуть больше разумным существом. Ответ на этот вопрос можно легко найти в Большой Советской Энциклопедии. В статье "Отшельничество" читаем: "В средние века отшельничество постепенно стало вытесняться монастырями, чему содействовала и церковь, стремившаяся организованными формами монашества заменить недоступное её контролю отшельничество". Вот, оказывается, в чем дело - отшельничество недоступно контролю! Власти всегда боялись того, что недоступно их контролю. И на протяжении большей части истории они, в общем-то, были правы: бедное общество слабо и нестабильно, а потому не может позволить себе существования неподконтрольных индивидуумов, их поведение слишком непредсказуемо и может привести к катастрофическим последствиям. Повторяю еще раз: только богатое, а потому сильное и стабильное общество может позволить себе допустить индивидуализм.

Я прекрасно понимаю, что когда общество переживает тяжелые времена, тотальный коллективизм может оказаться абсолютно необходимым условием его выживания. Я даже готов допустить, что мы еще не вышли из этих тяжелых времен, и нам необходимо мириться с коллективизмом как с вынужденной мерой. Но я абсолютно не приемлю коллективизм в качестве идеала устройства общества и идеологического принципа. Идеал всеобщего и обязательного коллективизма противоречит идеалу стремления к свободе. Проделайте мысленный эксперимент: загляните в светлое будущее, богатое и стабильное, в мир, где закончилась "война всех против всех". Необходим ли поголовный коллективизм для того, чтобы такая война не возобновилась? Скорее наоборот, для поддержания мира в обществе гораздо желательнее массовое отшельничество, ведь когда люди сходятся вместе, между ними начинается зависть и соперничество. Общество, в котором каждый сидит в своем углу и занят своим делом, гораздо стабильнее общества, в котором каждый пытается выяснить, что сегодня было на обед у соседа.

Так зачем же нам тащить в светлое будущее обязательный для всех коллективизм, этот пережиток традиционалистского общества? В условиях бедного и нестабильного общества коллективизм, при всех его издержках, все же является необходимым инструментом контроля общества над индивидуумом, без которого общество просто рассыплется. Но в условиях богатого и стабильного общества он превратиться лишь в инструмент власти, существующей ради самой власти, в игрушку для удовлетворения властолюбия правителей.

Мы живем в очень интересное время, время хаоса, из которого еще предстоит выкристаллизоваться новому порядку. Наше будущее зависит от того, какие принципы мы сегодня выберем и положим в основу нашей идеологии. Будущее коммунизма зависит от того, сумеет ли он расстаться с пережитками традиционалистского прошлого и вернуться на путь Гуманизма и Просвещения, или же окончательно повернет в прошлое, к общинному "золотому веку". Этот выбор предопределит его судьбу, и как следствие этого, судьбу всего человечества. Если коммунизм сделает выбор в пользу традиционализма, то, как это уже продемонстрировала гибель СССР, в условиях технического прогресса он будет обречен. Видя перед собой новые возможности, открываемые новой техникой, но запрещаемые традиционалистскими обычаями, народ проголосует против него. Традиционалистский вариант коммунизма сможет выжить лишь при условии почти полной остановки технического прогресса, что в нынешнюю предбарьерную эпоху вполне возможно. Традиционалистский коммунизм неизбежно станет реакционным коммунизмом.

Выбор в пользу "светлого будущего" - это выбор в пользу технического прогресса. При этом идеология должна исходить из принципа минимальной достаточности для обеспечения движения к идеалу общества, в котором закончилась война всех против всех. Когда в ходе технического прогресса общество достаточно окрепнет для того, чтобы сбросить с себя ограничения традиционализма, оно должно будет это сделать. Только такой коммунизм сможет возглавить движение человечества к будущему.

Этот выбор между двумя альтернативами настолько важен и ответственен, что его нельзя делать на основании личных пристрастий. Если вам лично нравится коллективизм, задайте себе вопрос: а нравится ли вам заставлять быть коллективистами людей, которые коллективистами быть не хотят? Или даже еще жестче: нравится ли вам быть тираном?

Хочу еще раз подчеркнуть принципиальную асимметрию между свободным и традиционалистким обществом: в свободном обществе никто не сможет запретить коллективистам организовываться в коллективы, но в традиционалистком обществе индивидуалистов будут насильно заставлять вступать в коллектив. То есть, вопрос о коллективизме или индивидуализме - это, в конечном счете, вопрос о свободе.

Когда я писал "Советию", я старался формулировать идеологические принципы таким образом, чтобы они были приемлемы для максимально широкого круга людей, за исключением, разумеется, тех, кто любит наживаться за чужой счет, и тех, кому просто нравится властвовать и издеваться над другими людьми. Если Вы не относите себя к двум последним категориям, то, как мне кажется, в этих принципах не должно быть ничего для Вас неприемлемого. Если вам так не кажется, то, возможно, мне просто не удалось достаточно ясно и понятно эти принципы сформулировать. Это еще можно поправить, поскольку я не считаю работу над данной книгой вполне завершенной, и рассматриваю опубликованный вариант всего лишь как альфа-версию. Любые рекомендации по уточнению и прояснению формулировок будут приняты мной с благодарностью, ибо цель этой книги - не вносить раздоры и разногласия, а наоборот, попытаться объединить народ на основе согласия относительно минимума принципов, приемлемого для максимального числа людей.

И в заключение еще пару слов о списке, который Вы приводите в своем письме:

>1. Советский патриотизм
>2. Свобода
>3. Равенство
>4. Научно-технический прогресс
>5. Взаимопомощь

Ваш список мне очень не понравился и заставил меня сильно усомниться в том, что Вы понимаете, о чем идет речь в моей книге. Составить такой список - это все равно, что сказать, что человек состоит из:

Ногтя на мизинце правой ноги
Головы
Левой ноги
Сердца
Волоска в верхней части левой ноздри

Формально все в этом списке правильно, и все эти элементы действительно входят в состав человека, но во-первых, состав человека этими элементами не ограничивается, во-вторых все эти элементы принадлежат к разным уровням структурной и функциональной иерархии, в-третьих, их порядковое место в списке никак не отражает степень их важности и место в такой иерархии, в четвертых, даже если перетасовать порядок следования элементов таком списке, в нем все равно окажутся пропущены несколько иерархических ступенек.

И уж если быть точным, список, который Вы приводите - это список не идей, а идеалов

Если уж и составлять такой список, то он должен выглядеть приблизительно так:

1. Научно-технический прогресс/идеал свободы

И то и другое должно занимать первое место. Научно-технический прогресс обеспечивает материальную базу, которая позволяет человечеству приближаться к идеалу свободы. Но без свободы мысли технический прогресс быстро заглохнет, а идеал свободы от физических ограничений, накладываемых на человека природой, является движущей силой технического прогресса. Любое техническое изобретение делается для того, чтобы освободить человека от какого либо физического ограничения, расширить его свободу выбора. Технический прогресс и свобода опираются друг на друга, по отдельности они стоять не могут. Наш лозунг: "К Свободе путем Технического Прогресса!"

2. Использование продуктов технического прогресса для расширения ресурсной базы человечества/идеал равенства и прекращения войны всех против всех.

Скудность ресурсов порождает неравенство. Люди борются между собой только за те ресурсы, которых не хватает на всех. Никто не воюет за воздух, пока всем достаточно воздуха для того, чтобы дышать. Приближаться к равенству можно лишь расширяя ресурсную базу.

Я поставил этот пункт под вторым номером, поскольку он опирается на технический прогресс, упоминаемый в первом пункте, а также потому, что идеал равенства уточняет идеал свободы: т.е. свобода для всех, а не для избранных, захвативших в свои руки большую часть скудных ресурсов. Но не надо забывать, что между этими пунктами имеются связи не только сверху вниз, т.е. от первого ко второму, но и снизу вверх, от второго к первому: расширение ресурсной базы стимулирует технический прогресс.

3. Идеал творческого отношения к миру/научное мировоззрение и атеизм

Когда люди достигнут такой степени приближения к идеалу прекращения войны всех против всех, что они практически перестанут завидовать друг другу, ненавидеть друг друга, убивать друг друга и отбирать друг у друга последнее, неплохо было бы, чтобы они, наконец, начали использовать свои мозги по прямому назначению - для познания и преобразования этого мира, и мне не понятно как это можно делать, не стоя на позициях научного мировоззрения, и как можно преобразовывать Вселенную, стоя на религиозной позиции, что бог создал вселенную совершенной и ничего переделывать в ней нельзя? Как при этом расширять ресурсную базу? (см. пункт 2). Здесь также есть обратная связь с первым пунктом - технический прогресс требует раскрытия творческого потенциала людей.

Теперь несколько слов по поводу включенного в Ваш список понятия «Советский патриотизм»

Я возможно и согласился бы c тем, что Вы включили этот пункт в подобный список, если бы был уверен, что мы с Вами вкладываем одинаковый смысл в понятие «советский». Из Вашего письма у меня создалось впечатление, что мы с Вами понимаем под этим словом совершенно разные вещи. В «Советии» я с самого начала даю четкое определение: «советская цивилизация - это возникшая в Советском Союзе атеистическая цивилизация», и во всех дальнейших рассуждениях слово «советский» употребляется исключительно в смысле «принадлежащий к этой новой атеистической цивилизации». Если не учитывать это определение при чтении книги, то смысл ее может быть понят совершенно неверно. Это определение настолько важно для понимания смысла книги, что я попытаюсь сформулировать его еще раз, поподробнее.

Современная цивилизация не зарождалась в нашей стране постепенно, внутри старого мира, как на Западе, а пришла к нам с Запада в готовом виде. В результате, процесс модернизации в нашей стране, в отличие от стран Запада происходил не постепенно, а, по масштабам исторического времени, мгновенно, практически взрывообразно. Социальные институты традиционалистского общества в России не имели времени для того, чтобы адаптироваться и встроиться в новую цивилизацию, и поэтому заняли по отношению к ней крайне негативную позицию. Каждый житель нашей страны встал перед выбором: отказаться от традиционных социальных институтов и начать строить совершенно новую цивилизацию, или отказаться от всякого прогресса и застрять в прошлом. Каждый сделал свой выбор: кто-то остался в прошлом, кто-то стал строить будущее. Та часть общества, которая выбрала будущее, полностью отказалась от православной и других цивилизаций, основанных на религии, и создала новую цивилизацию на базе атеизма. Произошла полная смена культурной матрицы значительной части общества. В этом принципиальное отличие нашей страны от стран Западной Европы, где процесс модернизации проходил достаточно медленно, и где пережитки традиционалисткого общества (такие как и религия, а иногда даже и монархия) успели адаптироваться к новым условиям, и благополучно встроились в структуру современного общества.

Поскольку обычно даже при простой смене религии народы меняют свое название, а в данном случае произошел полный отказ от религии, практически полный отрыв от прежней культуры, и переход к цивилизации другого типа, имеются основания для того, чтобы говорить о возникновении в нашей стране в период 30-50-х годов нового этноса.

Я предлагаю назвать этот новый этнос, т.е. ту часть населения нашей страны, которая сделала выбор в пользу будущего и стала носителем этой новой цивилизации, советским народом. Внимание! Такое определение советского народа принципиально отличается от определения брежневских идеологов, которые включали в состав советского народа также представителей древних народов, проживавших на территории СССР, дабы создать видимость единства всего населения. Как показали события времен Перестройки, такого единства никогда не было. Предмет обозначаемый «брежневским» определением никогда не существовал в действительности, и про это определение следует забыть!

Возвращаясь к Вашему письму, я никоим образом не собираюсь «преувеличивать непригодность русской национальной культуры для прогресса». Она не более и не менее способна приспособиться к прогрессу, чем традиционалисткие культуры западной Европы, и времени ей для этого понадобиться не больше чем им, то есть лет сто или двести. И уже сегодня мы наблюдаем, как всевозможная архаика постепенно примазывается к современной жизни (самый яркий пример – освящение ракеты перед стартом). Речь здесь не о древних народах, продолжающих жить своей жизнью и адаптироваться к новым временам. Речь здесь о том, что помимо древних народов существует еще и новый народ, носитель новой цивилизации. Для меня это не просто народ, это мой народ, и я не хочу, чтобы он погиб или был постепенно ассимилирован древними народами. Я уверен, что мировая цивилизация станет без него беднее, поскольку он является носителем уникальных целей и идеалов, она является прообразом цивилизаций будущего.

Какая еще цивилизация в истории человечества объявляла своей целью построение общества, в котором прекратилась капиталистическая война всех против всех, провозгласила идеал равенства всех людей, и идеал человека-творца, и была первой в истории человечества атеистической цивилизацией? Конечно, в реальную советскую цивилизацию в ходе ее очень сложной истории оказались примешаны еще и элементы традиционалисткого общества, такие как тот же коллективизм. Конечно, пуристы могут сказать (и говорят), что общество, основанное на идеалах, перечисленных выше в пунктах 1-3, необходимо строить с нуля, полностью отказавшись от наследия "загрязненной" советской цивилизации. Мне такая позиция представляется нереалистичной. Никто не даст гарантии, что новая, построенная с нуля цивилизация снова не окажется "загрязненной" - достаточно посмотреть на имеющийся человеческий материал, с которым придется эту новую цивилизацию строить. Конечно, он изменился по сравнения с началом 20 века (в особенности в последние 15 лет), но далеко не во всем в лучшую сторону, и "загрязнение" неизбежно будет, хотя природа "загрязнения" будет несколько иной. А если вспомнить цену в человеческих жизнях, заплаченную за создание советской цивилизации, то строительство новой цивилизации с нуля представляется мне и вовсе опасной затеей. Гораздо более разумным и продуктивным подходом кажется мне постепенное и упорное изживание из советской цивилизации пережитков традиционалисткого, общинного прошлого. Именно в этом состоит смысл предлагаемого мною взгляда на советскую историю как историю борьбы между русской и советской цивилизациями, между традиционалисткой цивилизацией и цивилизацией гуманистической, историю преодоления прошлого и прорыва к будущему. И в моем понимании быть советским патриотом вовсе не значит любить все, что попало в советскую историю, включая "родимые пятна прошлого". Задача советского патриота должна состоять в том, чтобы помогать преодолевать эти пятна.

В связи с этим хочу еще раз пояснить причины своего негативного отношения к религиям. Религии родились в традиционалистких обществах и несут в себе культурную матрицу традиционализма. Организованная религия является ничем иным как машиной для воспроизводства традиционалисткого общества. Ничто не может нанести такого вреда и ущерба нарождающейся гуманистической цивилизации как организованная религия. Эффективно противостоять организации может только другая организация. В советские времена такой организацией была советская школа, образование в которой было построено на гуманистических принципах. Она вырывала детей из-под контроля церкви в тот самый важный в жизни человека период, когда формируется его мировоззрение. Сегодня в странах советского мира не существует ни одной организации, которая могла бы эффективно противостоять организованной религии.

Извините, что приходится говорить о вещах очевидных по определению, но религия не совместима с атеизмом. Атеизм - краеугольный камень советской цивилизации. Если его вынуть, все здание рухнет.

Напрасно Вы в своем письме пренебрегаете школьным воспитанием. Лучшего способа воспитания мировоззрения, чем школа, при всех ее недостатках, никто пока не придумал. Как только придумают, я буду в первых рядах ликующих, поскольку сам в свое время настрадался от школы, но пока, увы, ничего получше у нас нет, и придется обходиться этим. То, что предлагаете Вы - различные политические организации - это в первую очередь средства политического воспитания, а не мировоззренческого. В политику человек приходит, как правило, с уже сложившимся мировоззрением, которое редко меняется в течение жизни. И политика таких людей будет отражать их уже сложившееся мировоззрение. И если полностью отдать воспитание мировоззрения подрастающих поколений в руки религии, то все что ни смогут построить, когда придут в политику - это второе средневековье.

Еще Вы включили в свой список «взаимопомощь». Вообще-то говоря, это не идеал, а всего лишь средство выжить, орудие, и как почти всякое орудие оно может быть как орудием созидания, так и разрушения, и даже саморазрушения. Я высказал идею, что советская община может выжить, если научится помогать «своим» в дискуссионном порядке, всего лишь как одну из возможных идей. Идея пришла мне в голову из простой аналогии с еврейской общиной: народ, потерявший свою государственность две тысячи лет назад, научился выживать во враждебном окружении, выработав в себе привычку всегда и везде помогать «своим». Но надо отдавать себе отчет, что такая взаимопомощь дает положительный эффект только когда община находится в особо тяжелых условиях. Когда община разбогатеет, укрепится, и сможет продвигать своих людей на влиятельные позиции в обществе, это может вызвать очень сильную отрицательную реакцию у остальной части общества. Проще говоря, Вы хотите, чтобы советских людей все ненавидели так, как сегодня ненавидят евреев? (см. также мою позицию по еврейскому вопросу, изложенную в письме к В.М.). Правда, аналогия с евреями здесь не совсем полная: советская нация - это открытая нация, поэтому успех общины может привести к наплыву в нее карьеристов, и с советской общиной может произойти то же, что в свое время произошло с КПСС, которая рухнула от избытка проходимцев, рвавшихся к высоким должностям. Реакцией на такой наплыв может быть превращение советской общины в закрытое для чужаков, непомерно влиятельное и потому всеми ненавидимое нацменьшинство. То есть применение этого орудия может увести нас в прямо противоположную сторону от идеала равенства, и надо дважды подумать, прежде чем его применять, да и тогда применять осмотрительно.

Наилучшим вариантом для нас было бы построение Советии не путем построения общины, противопоставившей себя остальному обществу, а путем распространения советских идей и идеалов среди всего населения страны. В условиях демократии нам нужно, чтобы всего лишь 51% активно голосующего населения проголосовали на референдуме за конституцию, написанную исходя из изложенных выше идеалов – и Советия будет создана, точнее основана, поскольку строить потом на этом основании придется еще очень и очень долго.

В свете этого, самое лучшее и полезное чем может заняться советская община – это просветительская деятельность, и в первую очередь это создание советских школ. Готов повторить это еще и еще раз: школы, школы, и еще раз школы, потому что для нас это сейчас, по выражению классика, «архиважно»! Вопрос стоит о выживании советской нации как культурно-цивилизационной общности.

Более того, вопрос стоит о выживании нашей страны вообще.

Главная проблема нашей страны состоит в том, что она сидит на «нефтяной игле», и у нас нет материальных стимулов для того, чтобы развивать науки и технологии. Точнее нет материальных стимулов в понятиях вульгарного марксизма, который признает в качестве материальных стимулов только деньги. Но кроме денег на свете есть еще такая вещь, как человеческая любознательность, стремление исследовать и понять окружающий мир. В определенном смысле это тоже вещь вполне материальная, происходящая из объективных законов развития сознания и «прошитая» эволюцией во вполне материальных структурах мозга. Любознательность изначально присуща человеку, и современному капиталистическому обществу далеко не сразу и не всегда удается вышибить ее из людей. Мы должны выступить на стороне любознательности, подержать тягу к знаниям в наших людях, создать в стране «избыточно образованное» население (избыточно по отношению к нефтяной экономике), население с невостребованными знаниями и умениями, и жаждущее, чтобы эти знания и умения были востребованы. Пусть это «чрезмерно» образованное население дышит политикам в затылок и заставляет их выделять деньги на научные исследования и разработки. Разработки не ради военных целей, а ради того, чтобы занять десятки миллионов инженеров и ученых и избежать социального взрыва. Я понимаю, что заставить правительство поделиться нефтедолларами с чистой наукой будет непросто, но это та цель, к которой стоит стремиться. Необходимо срочно конвертировать нефтедоллары в умы. Потому что только в этом случае, когда нефть кончится (а раньше или позже она обязательно кончится и это произойдет внезапно), мы сможем остаться с развитой научно-технической инфраструктурой, готовой к тому, чтобы продавать вместо нефти идеи. Если же все нефтедоллары уйдут на Запад и обратятся там в недвижимость новых русских, страну придется «запереть на замок», оставив в ней умирать от голода большую часть населения.

>Апокалиптические картины жестокой олигархии, выросшей из монополярной западной культуры, тоже не очень убедительны. Да опасность такая есть, но она не так уж фатальна. И если опасность действительно существует, то более разумно бороться с ней изнутри, как это делают антиглобалисты. Это ведь еще неизвестно, удастся ли нам возродить советскую цивилизацию, а антиглобалистское движение уже существует.

Жесткая олигархия устанавливается не тогда, когда какой-то олигарх захотел ее установить, а тогда, когда для этого созрели объективные условия. В первую очередь ситуация грядущей острой нехватки ресурсов. Например, предполагаемое скорое истощение нефти, нехватка продовольственных ресурсов от перенаселенности Земли, нехватка такого ресурса как теплоемкости атмосферы Земли, а значит ее техногенный перегрев и затопление огромных полезных площадей суши, что в свою очередь создает нехватку целого ряда других ресурсов и т.д. Это объективные условия, требующие жесткого сосредоточения ресурсов в одних руках для того, чтобы можно было осуществлять планирование и нормирование их использования. Нехватка ресурсов - это проблема, которую можно решить только техническим путем, ее невозможно решить с помощью политической борьбы. В политической борьбе можно победить дракона, но победитель тут же сам станет драконом, ревностно охраняющим скудные остатки ресурсов. Максимум, что могут сделать политики - это создать благоприятные условия для технического развития. В этом плане я не стал бы возлагать каких-либо надежд на антиглобалистов - среди них много "зеленых", а то и вовсе откровенных луддитов.

Чтобы решить стоящие перед человечеством проблемы нужно развивать технику, а не разрушать ее. Нужно строить цивилизацию Знания, цивилизацию Творцов. На первый взгляд такой подход может показаться идеализмом, но повторюсь еще раз - тяга к знаниям и техническому творчеству изначально заложена в человеческой природе самой эволюцией, человек стал человеком лишь создавая орудия труда. Эта тяга является огромной материальной силой, надо лишь высвободить ее из оков, наложенных на нее современным обществом, обществом которому не нужны думающие люди, а нужно лишь бездумное стадо производителей и потребителей стандартной продукции, высыпающейся из машины мирового капиталистического производства. Идеи Просвещения сегодня актуальны так же, а может и еще более, как и триста лет назад. Я убежден, что от второго средневековья нас может спасти только "избыточно" образованное население.

А.Лазаревич